Секундная стрелка часов уверенно проделывает свой круг, чтобы начать новый. Такое действие нам всем давно известно и некоторые из нас именуют его очень просто – время.
Ещё Альберт Эйнштейн назвал время относительным явлением. Благодаря его «Теории относительности» поезда тех давних времен начинали приходить по связующему между городами единому времени, и торопливые пассажиры успевали проводить необходимые пересадки заранее их планируя.
Одним из таких пассажиров был гражданин N, который спешил из одного провинциального городка в столичную губернию. Несмотря на свой скудный багаж, состоящий из связки в несколько книг и запасной пары туфель, наш гражданин N был сильно взволнован и спешно топтался на маленьком участке платформы. Он высматривал следующий поезд. На больших часах, которые висели прямо над ним, не было секундной стрелки, а только лишь большая минутная. Она с явным скрежетом сделала долгожданный скачек вверх и указала на четверть часа. К этому мгновению из-за голов ожидающих пронесся громкий гул, а вместе с ним показался и вырывающийся из дымоходной трубы серый зверь. Они оповещали всех присутствующих, что время пришло и путь продолжается.
Купейные места быстро были заняты своими хозяевами на время путешествия. Переведя дыхание, паровая машина снова издала протяжный гудок и все стало набирать свой ход. Станция уезжала назад, а широкий степной горизонт начинал приближаться, указывая на долгую дорогу.
Гражданин N уже совершенно не спеша переобулся в свою запасную пару туфель и развязал связку из нескольких книг. Напротив него скромно сидела дама в шляпке. Ее робкий взгляд охватил все книги незнакомого попутчика и медленно поднялся выше, осматривая на этот раз заинтересованного человека, начинающего внимательно вчитываться в каждую из них.
— Вы словно сравниваете их…, – тихо подметила Дама.
— Я? – растерянно переспросил Он. – Ах, Вы про это? Да! Я знаю их просто наизусть. От корки до корки выучил, что называется. А теперь хочу совместить все это в одно целое, пользуясь правильными цитатами.
— Вы так ими увлечены, что мне неприлично любопытно узнать – что же это за книги?
— И правда, я крайне этим увлечен, что даже забыл о своих манерах… Позвольте Вам объяснить! Это мой путь к большому открытию. Если можно так выразиться, тем самым модным словом – ЭКСПЕРИМЕНТ!
После этой фразы оба попутчика будто погрузились в смысл единого слова. Им показалось, что оно, слово, было чем-то манящим и интригующим. Чем-то глобальным и сильным в своем звучании.
Гражданин N погрузился в целый рассказ, словно объясняя значение всего, что могло входить в целостность новомодного иностранного слова, а его спутница была столь заинтересована повествованием, что даже не смела уронить и звука, эмоции, дыхания…
— Представьте себе человека, который живет вниманием людей и их жизненных переплетений, судьбами и волей каждого из них. Человек этот может думать о каждом по-разному, но он точно знает, что их всех может объединить. Что может стать общей темой для разговора и предметом их пристального изучения в короткий промежуток ценного времени. Сейчас этот человек Я, а Вы и есть та судьба, которая одновременно с другой сосредоточены на моем рассказе. На моих мыслях. Я Вас не знаю, и, быть может, Вы тоже не интересуетесь мной как личностью…, но у нас есть связь. Это тема разговора наших мыслей, внимания и времени!
На протяжении нескольких лет я изучаю свойство театра собирать в одном месте разные судьбы и сосредотачивать их внимание на одной секундной стрелке. Посмотрите на время! На его отсчет. Оно идет и будет идти. Наше внимание сосредоточено на нем, и мы думаем о нем. Каждый раз, когда Вы приходите в театр, Вы смотрите на секундную стрелку. Ее нет, но внимание к ней приковано. Актер делает Вам больно, а может и смешит до слез, и Вы не одни в этом. Таких много. Полный зал, а может и несколько зрителей.
В чем же тогда эксперимент?
Не думайте. Это я спрашиваю себя!
Ведь если разобраться, открытия никакого и не случается или… случается?
Вы задумывались о том, что именно делает театр с человеком? Какую именно он выполняет функцию, будучи уже устаревшим видом развлечения? Если он таким когда-то был вообще…
Представьте, что мы едем в поезде, а кто-то идет пешком. Один пьет чай, другой ужинает. Мы все заняты своими мыслями, но… быть может, мы соберемся вечером, и перед нами появится некто. Он будет голосом, взглядом и жестом для нас. Он будет нами, ведь каждый будет видеть в нем себя или своего знакомого. Таким образом, мы все делаем одно и тоже и живем одним и тем же! Но Вы не согласитесь со мной и скажете, что это не так. Я пойму! Но он нет.
— Но позвольте…, – неожиданно для себя произнесла Дама, а затем поспешила спросить, — Кто этот Он? Вы говорите о нем, будто он знает каждого из нас и видит…?
— Да! – с удовольствием констатировал Гражданин N, и между попутчиками наступило молчание.
Они уже не говорили друг другу ни слова и обдумывали этот взбалмошный разговор или рассказ, если угодно. Дама смотрела потерянным взглядом в окно, а ее попутчик вырисовывал на отрывке листика одно слово – «Арлекин».
«Я право не знаю, как Вы отнесетесь к тексту и этим двум героям. Что для Вас значит слово, которое вырисовывает гражданин N на обрывке листа. Но надеюсь на одно!
Вы, как и Я, или любой другой человек, желаем увидеть перед собой судьбу, которая будет искренней перед нами. Которая будет делать нам больно и смешить. Которая будет проживать от жизни к жизни ради нас. А мы будем этому сопереживать ради него!
Это судьба того, кто объединит наши мысли и станет секундной стрелкой на короткий промежуток ценного времени. Того, чье имя всегда было Арлекин!».
© Валерий Дзех
Вёрстка:
Качаем PDF-версию здесь: